Интервью с лидером группы «Ноленс Воленс»

«Рок нельзя делить на русский, на украинский,
на английский, на японский… Рок слушает весь
мир. Это интернациональная музыка. Музыка,
которая несет свободу, драйв! Это музыка
открытых дверей, а не запертых!»

Идя на интервью с Вороном, я страшно волновалась, ведь это было мое первое интервью с настоящим рок-музыкантом. Прежде я не была знакома с рокерами, но все когда-нибудь случается впервые. Что из этого получилось, читайте ниже.

- Хотелось бы для начала узнать, как создавалась группа, которую сегодня знают как «Ноленс Воленс».

- Группу создавал не я. Она была основана братьями Винниками и нашим гитаристом. До «Ноленс Воленс» были такие проекты, как «Rockштат» и «Приступ». Но это было так давно, когда ребята еще учились в Одессе…

- А как ты попал в эту группу?

- Это случилось в далеком 99 году, когда я приехал сюда из Владивостока. Такая длинная история, запутанная…

- Но все-таки…

- Ладно. В поезде Москва-Владивосток познакомился с одним парнем. Ну, слово за слово – разговорились. Он дал мне один телефончик: мол, будешь в Киеве - позвони. Ну я взял.

- Из чистой вежливости?

- Ну, вообщем-то да. Сюда когда уже ехал, так тоже ехала какая-то цыганка. Гадалка, что ли.

- Ну да – бабушка…

- Да нет, молодая женщина - лет 35. Ну вот как только меня увидела, так сразу и сказала, что меня ждет группа, что уже записан один альбом. А у меня как раз оставалась тогда во Владивостоке группа «Бездна». Ну я пропустил все это мимо ушей… А когда я уже второй раз ехал сюда, то познакомился с одной девушкой – она мне тоже дала телефончик одного музыканта. Это был мой первый знакомый в Киеве, мы и до сих пор дружим. Я рассказал ему про тот номерок, про все. Ну он и говорит, что давай позвоним. Позвонили. Так я познакомился с братьями Винниками. Предложили выступить. Потом потихоньку я стал у них бек-вокалистом, отыграл так год. Потом в Москве вышел сборник, наш гитарист уехал в Тюмень, Андрей Винник тоже уехал – мы оставались с Володей вдвоем. Каждый месяц устраивали концерты. Потом нам предложили ехать в Москву на презентацию нового сборника «Промой уши». Володя отказался от этой поездки, мы поругались, разошлись, так сказать, в разные стороны…

-А что было дальше?

- Дальше был проект «Окно». Я некоторое время работал с гитаристом довольно известной группой «Галактика». Тот посчитал, что я похож на Моррисона. Были попытки создания группы «Двери» - ну решили собезьянничать «Doors». Но никто с этой ерундой не согласился. Начались разногласия. Короче, все опять развалилось.

- А потом?

- А потом, когда у меня был свой новый проект, когда он благополучно развалился, я подал заявку на рок-фестиваль в Тюмени. Ну я Володе звоню, предлагаю объединиться, собрать старых музыкантов. Он согласился. Так все и началось сначала. В Тюмень мы, правда, потом не поехали – там что-то обломалось. Вот. Я организовал концерт в Киеве совместно с комитетом по делам молодежи. Это было первое выступление этого состава группы.

- Это был дебют?

- Да. Потом мы выступали в клубе «Бочка» - кстати, 28 августа у нас там выступление. Сначала все шло хорошо, но эта идиллия длилась недолго. Опять-таки начались разногласия. Винники ушли, я набрал новых музыкантов.

- То есть нынешний состав команды?

- Да. Это Юра Притуляк, Ярик - гитарист, с которым мы когда-то вместе работали, ударник Геннадий, Андрей - гитарист из группы «Зворотній зв`язок», ну и я. Мы работаем. Есть, правда, некоторые трудности. У нас, например, нет аранжировщика. Я могу написать песню, но аранжировать ее – нет. Сейчас у нас есть много песен, которые просто лежат – нет времени сделать нормальную аранжировку.

- А как вы выбрали музыкальное направление, манеру исполнения? Как удалось согласовать музыкальные предпочтения членов группы?

- У нас каждый слушает свое. Но рок – это что-то объединяющее. Вот мы и объединились!

- Объединяющее… Тогда почему, скажем так, не особо дружат между собою исполнители рока на украинском и русском языке?

- Каждый себя считает звездой, поэтому наверное и не дружат… Не всегда эта «звездность» оправдана. Да и понятие рок-музыки у каждого свое. Я, например, не считаю «Океан Эльзы» рок-группой.

- А почему?

- То, что они играют, это что угодно, только не рок.

- А это правда, что русскоязычным группам на многих фестах не дают выступать? Просто не выпускают на сцену из-за «не того» языка исполнения?

- К сожалению, это правда. Нас не пускали много раз. Сейчас, если верить слухам, не разрешили выступать «Green-Grey». Из-за того же. Хотя они уже команда с именем, со спонсорами-продюсерами. Рок нельзя делить на русский, на украинский, на английский, на японский… Рок слушает весь мир. Это интернациональная музыка. Музыка, которая несет свободу, драйв! Это музыка открытых дверей, а не запертых!

- Как я понимаю, рок, как и любое искусство, не должен касаться каких-либо политических проблем, должен быть выше расовых, национальных предубеждений, распрей.

- Это понимаешь ты, это понимаю я. Каплю бы этого понимания нашим политикам!

- А как вообще сложилась такая ситуация на Украине? Это происки нехороших политиков или нечестная конкурентная борьба? Кто виноват?

- Многие виноваты. И политики в том числе.

- А что с этим делать?

- Что делать? Бороться! Хотя трудно сказать, как именно. Ведь у многих действительно талантливых команд нет ничего. Я знаю много таких примеров, что если снять клип неизвестной группы и прокрутить его один день по TV, то на следующий день ребята проснуться знаменитыми. Но эти группы сидят в глубоком «подполье», выступая раз в месяц. И их никто не знает.

- Это, думаю, связано с материальными трудностями.

- Не только. У нас есть такие понятия, как «шоу-бизнес», «форматная музыка» и «неформатная». Кому-то это выгодно, кому-то это удобно.

- И как вписаться в формат?

- Написать попсовенькую песенку, выступать под фонограмму, набрать девушек «90-60-90»... Все просто!

- Но это не выход. Как же тогда пробиться «наверх», оставаясь самим собою и не подстраиваясь под формат? Что делать?

- Это вообщем-то мы пытаемся сделать. Что делать? Объединяться и заявлять о себе! И мы тоже объединяемся с другими группами. Сейчас в Киеве существуют свои круги, свои «стаи». Вот у нас своя такая «стая»: «Ноленс Воленс», «Трутни», «Царское Село», «Зворотній зв`язок», еще некоторые…Мы общаемся, дружим. А вот многие не хотят делиться информацией о фестивалях, о клубах. Мы же стараемся друг с другом поделиться, помочь, потому что мы все это понимаем, мы сами в не очень легкой ситуации. Почему бы и не помочь своим знакомым, друзьям. Мы же нормальные люди. Хотя многие задирают нос, но и отношение к ним соответствующее.

- Подытоживая все сказанное, могу сделать невеселые выводы. Итак, неизвестной, но талантливой группе не дают «пробиться» во-первых, давление со стороны шоу-бизнеса, навязывание определенного формата, во-вторых, грязная политика…

- Политики чистой не бывает.

- …и, в-третьих, финансовые трудности.

- Ну и языковый барьер.

- ???

- Наверное, именно по этой причине нас и не пускают выступать на многие фестивали.

- То есть в мире рока это тоже присутствует?

- Присутствует? Еще как!

- Чего же добиваются те, кто пытаются построить барьер, разделяющий рок-музыкантов? Зачем это нужно?

- Это обусловлено в первую очередь политической обстановкой в нашей стране. У нас сменилась власть, теперь советник Президента Святослав Вакарчук требует, чтобы отечественной и зарубежной музыки крутили по радио и TV строго поровну – 50 на 50. Жалуется бедняжечка, что слишком много зарубежной музыки, украинских исполнителей почти не показывают. А что там показывать?

- По идее, показывать надо то, что нравится публике.

-А что публика? С публикой все просто – «пипл схавает все»! Я за развитие украинского рока, но зачем же кормить людей низкопробной ерундой?!!

-Печально…

- Да, сейчас приходишь играть в клуб, а там этот пипл - затравленный некачественной форматной музыкой.

- А какой пипл в Киеве?

- Разный. Есть просто неживой, а есть хорошие, нормальные слушатели. Вот такой у нас пипл .

- Капризный?

- И капризный тоже, и зомбированый немного. Я же говорю – разный, смотря где играть, в каком клубе. В «44» пипл классный, в «Бочке» тоже.

- То есть, на 28 число большие надежды?

- Знаешь как, на Бога надейся – сам не плошай. Никто не знает, что будет. Конечно, хочется верить, что все будет ОК. Без веры сейчас никуда.

- Ведь, наверное, тяжело группе не очень известной, без продюсера, без аранжировщика, без спонсора в конце концов…

- Конечно тяжело. Но мы стараемся не опускать руки. Мы понимаем, что не единственные в этом мире, в этом городе такие. Есть ребята, которым еще тяжелее. Большинство групп, как и мы сидят без денег, без нормальной аппаратуры.

- Финансовая сторона вопроса остается одной из решающих.

- Увы…

- Так что же, художник должен быть голодным? Обычно на эту тему спорят люди весьма далекие от искусства. Но, может, мы спросим у самого художника? Художник хочет быть голодным?

- Нет, художник хочет кушать! А если серьезно, то художник должен быть востребованным, чтоб творить и удивлять публику.

- Художник должен иметь свою публику, которая будет его понимать, на него приходить, я права?

- Конечно. Многое зависит и от публики. Я уже практически полгода не пишу песен, пропал стимул. Нет того, ради чего хотелось бы этим заниматься.

- Нет публики?

- Нет стимула, нет той музы, которая была когда-то. Когда-то было больше репетиций, больше выступлений, больше энтузиазма. Раньше был какой-то огонь в душе, хотелось верить, что завтрашний день принесет больше радости, счастья что ли. Хотелось сделать что-то необыкновенное и сказать: «Народ, смотрите, что я сделал!». А сейчас у меня лежит очень много песен, и никто их не слышит. Трудно…Но это всего лишь определенный этап жизни и творчества. Он скоро пройдет, я уверен.

Беседовала Анна Арбитман