Игорь Сидоренко: «Я не могу поехать в отпуск, я скорее поеду в тур!»

Трудолюбие музыкального деятеля отечественной рок-индустрии Игоря Сидоренко заслуживает глубокого уважения. «Засветившись» в середине нулевых с пост-рок-проектом Krobak, Игорь с тех пор не пропадал из виду надолго, представая перед поклонниками рок-музыки если не в качестве музыканта и композитора-экспериментатора, то, по крайней мере, в роли интернет-журналиста, щедро делящегося опытом работы на сцене со своими коллегами.

С 2009 года основным детищем Игоря стало stoner-трио Stoned Jesus. Команда, изначально стартовавшая в ипостаси revival-band, возрождающей традиции тяжёлой музыки 1970-х, стараниями её лидера сумела пробить дорогу в Европу и завоевать поклонников далеко за пределами Украины.

Обретя достаточно прочное положение в отечественном и европейском рок-сообществе, «Джизасы» начали целенаправленно отходить от подражательной концепции «возрожденцев», дабы сформировать собственное музыкальное лицо. На свежем альбоме “The Harvest” музыканты группы активно микшируют традиции «олдового тяжеляка» а-ля Black Sabbath с прогрессивными возможностями современных технологий цифровой звукозаписи и собственными идеями.

Игорь верит в то, что смена стратегии идёт группе только на пользу. По его словам, с одной стороны, среди фанов Stoned Jesus уже есть люди, готовые воспринимать любое творчество команды, как бы непривычно оно для них ни звучало. С другой стороны, “The Harvest” с его «ломкой стереотипов» за считанные месяцы привнёс в жизнь «Джизасов» столько позитива, сколько группа не получала за предыдущие годы существования.

Сколько раз в жизни к тебе приставали с вопросом о неполиткорректности названия вашей группы? Что ты обычно отвечаешь на него (если, разумеется, располагаешь настроением для цензурного ответа)?

Хах, хорошая попытка освежить набивший оскомину вопрос!

На самом деле мы пока не настолько значимая группа, чтоб на нас обращали внимание религиозные фанатики. Маме я говорю, что Stoned Jesus означает «побитый каменьями Иисус» — как метафора отсутствия безгрешных личностей среди нас с вами — и в какой-то мере согласен сам с такой трактовкой названия, почему нет.

Был, правда, недавно один смешной момент. Когда мы хэдлайнили первый день фестиваля в Эсслингене (Германия), а второй день хэдлайнили греки Rotting Christ (тоже ничего так названьице), на плакатах и афишах по городу, дабы не травмировать особо впечатлительных консервативных немцев, было написано “Stoned *****” и “Rotting ******”! Жаль, не удалось привезти сей образчик вежливой цензуры с собой в Киев.

Саунд вашей новой пластинки “The Harvest” заметно более современен, чем нарочито винтажное звучание двух предыдущих полноформатников...

Ну «нарочито винтажное» я бы заменил на «отсутствие студийного опыта» и «банальную несыгранность», ха-ха! Мне аж зубы сводит, когда вижу в инбоксе очередное сообщения а-ля “Where did you record and mix your 2012 album? it’s awesome!”. Ноу, итц нат!

Во время записи нового альбома мы работали со звукорежиссёром и саунд-продюсером Сергеем “KNOB'ом” Любинским. Инициатором сотрудничества стал наш менеджер Влад Ляшенко. Для обеих сторон это был первый опыт подобного плана: мы раньше писались-сводились черт-те как, KNOB раньше занимался исключительно металлом и «мазафакой», но чем больше песен мы записывали с ним, тем короче становились споры касательно финального варианта их звучания. А у 15-минутной “Black Church”, работа над которой велась буквально за несколько недель до релиза альбома, вообще было два варианта сведения: предварительный и финальный.

Для сравнения, простенькую “Here Come the Robots”, записанную одной из первых, мы переделывали почти полгода!

Какой была реакция вашей аудитории на трансформацию саунда?

«Наша» аудитория отреагировала сдержанно: надеюсь, мы потихоньку входим в фазу, когда мы можем позволить себе все-что-угодность, потому что есть люди, которые нам доверяют и любят наше творчество во всем его многообразии. А вот свежие слушатели были в единодушном восторге, и я могу их понять. Для меня самого это единственный альбом Stoned Jesus, который я могу слушать!

Для записи дебютного диска ты приглашал целую армию соло-гитаристов «со стороны». Прибегаешь ли ты сейчас к помощи приглашённых музыкантов?

Ну ладно — «армию»! Просто для оживления 13-минутной трехриффовой “Falling Apart” понадобилось мастерство axeman'ов с несколько другим почерком, чем у вашего покорного. Из приглашенных музыкантов на “The Harvest” отметился вокалист MegamasS Александр «Дичь» Гридин, который совершенно случайно заглянул к KNOB'у на студию в тот самый день, когда мы писали бэк-вокалы. Слово за слово — и спустя каких-то полчаса после появления нашего героя в дверях он уже кричит с нами в микрофон “RISE UP AND FIGHT FOR YOUR KINGDOM!!!”, хе-хе!

Как ты  развиваешь свои способности гитариста?

Не могу сказать, что горжусь этим, но как гитарист я практически не развиваюсь, последние года три так точно. Зато за эти самые три года приноровился одновременно играть и петь довольно сложные вещи, это бесценный скилл.

Я заканчивал музыкалку по классу классической гитары 12 лет назад, и многие интересные штуки юзаю абсолютно бессознательно, пронеся их в себе через все это время. Этой зимой я подрабатывал в качестве учителя гитары в «Рок-Школе» на Подоле и столкнулся с такой проблемой: я не могу объяснить, ЧТО и КАК я играю!

Это как с английской грамматикой: бесполезно ее заучивать без практики, но если часто смотреть сериалы с субтитрами, то некоторые обороты сами собой впечатаются в память. Меня гораздо больше интересует композиторское мастерство, тут я все еще ощущаю себя полным аматором, так что мне любопытнее копать в содержание, чем в форму. А шпилить «Полет шмеля» на запредельной скорости…ну подбирал я на слух соляки Dream Theater в 15 лет, ну и что мне это дало?

Сколько гитар ты успел перепробовать в процессе жизнедеятельности Stoned Jesus? Какими критериями ты руководствуешься, выбирая очередной инструмент для работы?

Первый альбом «Джизаса» записан на гитаре PhilPro, которая тогда стоила тысячу гривен — а мне, между прочим, до сих пор пишут десятки людей с вопросом “How did you achieve this sound?”. Сейчас на ней играет мой отец, который в свое время вдохновил меня на игру на гитаре в принципе. Его же олдовый «Урал» я использовал на первых записях Krobak, сейчас удивляюсь, как я мог на ЭТОМ играть?! Даже не знаю, жив ли до сих пор этот триумф советской рок-н-ролльной мысли.

Весной 2011го я прикупил себе Ephiphone Firebird, потом некоторое время поигрывал на Epiphone SG, а в сентябре 2012-го, во время нашего второго европейского тура, обзавелся голубым Gibson Les Paul, на который потратил все деньги, заработанные на организации концерта Red Fang в Киеве. Называю ее “Baby Blue”, холю и лелею, обожаю саунд и внешний вид. Собственно, последним фактором я и руководствуюсь при покупке гитары — если понравилась форма, цвет и брэнд, то стараюсь заиметь инструмент себе.

Иногда результат не совсем удовлетворяет в плане звука: например, мне очень нравилось шпилить на «кобейновском» Univox’е, но в записи он слишком плоский и звенящий. Поменял его на Greco Telecaster, коим располагаю до сих пор; это две гитары, да? На них я, собственно, и записывал свежайший альбом «Джизаса».

Добавьте сюда черный Fender Jaguar для Krobak и красный недорогой Vox для репетиций — и вот он, мой парк гитар! Правда, недавно он пополнился ещё одной красоткой, представлю ее публике 19 июня на концерте Stoned Jesus в столичном «Метрополе».

Кстати, пробовал ли ты семиструнку: жанр-то вроде бы располагает к инструменту с расширенным диапазоном?

Семиструнками и тем более восьмиструнками, кстати, никогда особо не интересовался — не уверен, что заинтересуюсь в будущем.

Музыкальный деятель Игорь Сидоренко всегда был обласкан вниманием со стороны лейблов. Как вы находите друг друга?

Сколько разных вещей узнаешь о себе в ходе интервью, хах!

«Джизасам» буквально в прошлом году отказали два крупных игрока на рок/метал-арене Европы. Знаешь, почему? «Вас невозможно классифицировать», говорят. «Все нормальные группы играют «под кого-то»: кто под Black Sabbath, кто под Led Zeppelin, кто под Metallica… А вы со своими проговыми и панковскими замашками поверх стоунера и психоделии чрезвычайно усложняете всю процедуру маркетинга». А ты говоришь: «обласкан».

Хотя все лейблы, как правило, находили меня сами, а там уже мы начинали переговоры. И это правильно: пишешь ты — условия ставят тебе, пишут тебе — ну ты понял…

С какими лейблами ты сотрудничаешь сейчас? Что даёт это сотрудничество?

Сотрудничество с лейблом IншаМузика увеличило посещаемость наших концертов с 30 человек до 300 за каких-то два с половиной года, так что раскладами по Украине я более чем доволен. С релизом «Харвеста» мы за месяц получили столько позитивной прессы, сколько не получали за все предыдущие пять лет существования группы вместе взятые! Ну и клипы рук Виктора Придувалова — это такой приятный бонус, о котором многие только мечтают, как мне рассказывали.

В Европе хорошо обстоят дела с концертами (мы сотрудничаем с букинг-конторой Sound Of Liberation, эдаким монополистом в соответствующей нише на европейской сцене), но с “visibility”, как они это называют (рецензии, интервью, не-нишевые фестивали, прочее промо), скудновато. Во всяком случае, для наших непомерно растущих амбиций.

По-прежнему ли ты являешься единоличным автором аранжировок Stoned Jesus? Как сейчас происходит процесс написания нового материала в твоей группе?

С аранжировками как раз выходит более-менее командная работа: тот же KNOB много интересного порекомендовал в ходе записи альбома. А вообще у нас эдакий демократический авторитаризм процветает: я приношу на 80-90% готовый трек, пацаны вносят коррективы. Я спорю, обижаюсь, мы ругаемся, но в итоге приходим к каким-то компромиссам.

Ладно, вру, никто не ругается и не обижается: коррективы обычно минимальные и крайне полезные. Эти два кента — мой самый лучший фильтр. К сожалению, слишком многие некогда многообещающие рок-композиторы скатились в самоплагиат и УГ только потому, что не слушали критику со стороны, причем от людей, с которыми музицируют в одном коллективе. Так что каким бы гигантским ни было мое эго, мне не хочется повторять их ошибок.

Иногда кажется, что современные рок-музыканты больше озабочены качеством саунда, музыкальных инструментов и отточеностью исполнительского мастерства, нежели оригинальностью и ценностью, собственно, музыкальных идей, партитур, текстов...

Абсолютно согласен. Слишком много внимания форме, минимум игрищ с содержанием.

Весь этот псевдо-пост-модернизм, который начался с тотальных ревайвлов 15 лет назад…Ревайвл пост-панка, ревайвл гараж-рока, ревайвл хард-рока, ревайвл психоделии…Страшно подумать, что последними оригинальными жанрами, в принципе, были пост-рок да ню-метал.

Конечно, большое видится на расстоянии, и может со временем некоторые музыкальные находки 2000-х и 2010-х будут провозглашены такими же новаторскими, как какой-нибудь блэк-метал начала 90-х (который тогда считали всего лишь подвидом дэз-метала). Плюс мы ведь не говорим об электронной музыку. А в ней за последние лет десять как раз произошло много всего интересного.

Но в целом да, налицо рост пропасти между музыкой для масс, превращающейся во что-то среднее между собственно музыкой и таблоидными сплетнями, и музыкой для избранных. Все эти изданные тиражами в 20 штук кассеты со звуками испражняющихся земноводных…Всё это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Хотя мне-то чего жаловаться: как многие считают, моя группа как раз на волне ревайвлов и выехала, ха-ха!

Какую цену ты платишь за занятия рок-музыкой, чем приходится жертвовать?

Не хочется быть пафосным, но всем. У меня нет семьи, нет работы, нет друзей вне музыкантских кругов, нет свободного времени. Я не могу поехать в отпуск, я скорее поеду в тур! Сложившаяся ситуация, тем не менее, меня абсолютно устраивает. Ведь только посвятив себя на 101% любимому делу, можно достичь желаемого результата.

Аналогично у пацанов: мы все поувольнялись со своих «фулл-тайм-джабс» еще прошлой осенью и теперь занимаемся исключительно музыкой.

Насколько мне известно, ты занимаешься музыкальной журналистикой. Для чего?

Странный вопрос. Музыка для меня — самое главное в жизни, поэтому было бы странно, будь я исключительно сочинителем оной. Я еще кучу самой разнообразной музыки слушаю и часто испытываю желание поделиться своими впечатлениями, попытаться предугадать какие-то тренды, поразмышлять на тему прошедшей моды на тот или иной жанр.

Покуда результат моих измышлений устраивает меня самого и многочисленных читателей моих экзерсисов, я буду этим заниматься — как минимум потому, что в Украине с музыкальной журналистикой все очень, очень, очень плохо. Начиная от неправильно написанных названий групп в статьях, и заканчивая языком газеты «Комсомольская правда», которым большинство этих самых статей пишется.

Текст интервью: Антон Бессонов («Тим Талер»)
Фотографии из группы Вконтакте