Vkgoeswild: «Все мечты — в сторону того, чтобы сочинять самой»

30.07.2013 · Интервью

3 августа в фестиваль-ресторации «Диван» выступит Виктория Ермольева — в прошлом классическая пианистка, которая последние несколько лет занимается исключительно аранжировками и исполнением рок-композиций разной степени тяжести. С Викой и ее мужем Рамоном мы встретились в легендарном «Блиндаже» (нынче — «Blind Age»), где под трансляцию концерта AC/DC обсудили последние приготовления к концерту и побеседовали под диктофон о классике и рок-н-ролле, образовании, концертах и формуле творческого счастья.

— В своих интервью ты упоминала, что всегда очень волновалась перед классическими концертами. А как ощущения перед выступлениями с рок-программой?

С этой программой я себя чувствую значительно комфортнее, хотя все равно волнуюсь. Но мне нравится то, что я делаю, мне приятно это играть. Что касается классических выступлений, то у меня часто бывало волнение на грани паники — я не понимала, зачем я это делаю. Иногда мне все же удавалось себя определенным образом настраивать, но я никогда не ожидала от таких концертов какого-то удовольствия. Играть классику, когда действительно в кайф, удавалось лишь несколько раз. Мой самый лучший опыт с исполнением классической программы, как ни странно, был тогда, когда я сначала настолько переволновалась, что не могла играть. Я тогда ушла со сцены, потом меня отпустило, я вернулась и после этого играть было по-настоящему в удовольствие.
Хотя в самом начале, в детстве, я очень любила выступать, часами играла на ф-но и часами импровизировала. Мне кажется, я даже во многом освоила ф-но импровизацией, придумывала разные трюки, изображала «звук летящего самолёта», иллюстрировала разные сказочки. Но поскольку я с детства такой себе «гадкий утёнок», замкнутая и неуклюжая, то как-то не влилась и не вжилась в среду, и мне было очень одиноко в музыкальной школе. Плюс ко всему — повышенная ответственность, настрой «всё или ничего» на академических концертах и каждый день как экзамен. В общем, моя творческая энергия слегка накрылась медным тазом, и я стала идти на сцену в панике и вообще не понимала, зачем это мне всё. Как говорят, «остановите землю, я сойду» — но кто ж её остановит.
Я прямо с раннего детства начала убегать в слушание рок и поп музыки, вроде Шаде, Нирваны, Sinead O’Connor, Roxette. Genesis «Mama» — была вообще моя самая любимая вещь в 11 лет. У меня была одноклассница, Катя Панна — я с ней в школе не особо-то и общалась — слишком она была яркая и всеми любимая, особенная. Именно она меня приобщила к саундтрекам к фильмам Тарантино и творчеству Макса Фадеева. Она погибла в 20 лет, уже 14 лет прошло, и это не единственный из моих сверстников (коллег), кто уже погиб, но вот её постоянно вспоминаю.
В общем, музыку саму я очень люблю, но вся атмосфера делала исполнение этой музыки для меня очень сложным. Рок играть гораздо приятнее.

— Твой самый первый концерт с рок-программой был в Познани. Это все равно было комфортнее, чем в очередной раз выступать с классикой?

Тогда я переживала скорее потому, что не до конца понимала, какой программы от меня ожидают. Я привезла с собой кучу нот и играла с листа, по сути, не зная, чего же от меня хочет публика. Одно дело играть дома, записать видео и выложить на YouTube — кому интересно, те посмотрят, кому нет — пройдут мимо. Перед аудиторией все иначе.

— Кроме выступления в Рейкьявике с Брайаном Вильоне из The Dresden Dolls, ты играешь соло. Не возникало ли желания собрать группу?

Собирать группу именно под эту программу — нет, такого желания не было. Дело не в том, что я хочу быть солисткой — мол, вот я вся такая дива, одна на сцене, и мне больше никто не нужен. С Брайаном было круто — и играть, и репетировать целыми днями, к тому же он очень классный барабанщик. Мне бы хотелось собрать тех музыкантов, которые вызывают «творческое возбуждение», вдохновляют. В противном случае я и одна могу сыграть. Я сейчас как раз репетирую с барабанщиком Габором (Gabor Kovacs), мы с ним вместе будем играть на фестивале Summer Breeze. Это будет довольно большой металл фестиваль, с крутыми хедлайнерами. Вот среди них и будем играть — у нас там три сета по 20 минут. Хорошо, что барабанщик — большой энтузиаст своего дела и ему искренне нравится то, чем он занимается.
В идеальном же случае с группой хотелось бы не просто самой что-то сочинять, а чтобы мы сочиняли все вместе, и играли не только каверы, но и что-то свое, оригинальное. Правда, я еще не могу определиться, чего же мне хочется — то меня тянет к трип-хопу, то к металлу, и я не знаю пока, как это все совместить. 

— А как получился концерт с Брайаном Вильоне? Вы его сами организовывали?

Он мне написал такое восторженное сообщение в фейсбуке, что давно является моим фаном, и даже не ожидал, что я отвечу. Я, в свою очередь тоже была в восторге — «Это же The Dresden Dolls!». Так в полном восторге друг от друга мы переписывались, а потом однажды я зашла в музыкальный клуб в Рейкьявике, получила телефон промоутера, и все организовалось. Сама я организаторскими способностями не обладаю, но собрались люди, которым все это было интересно, и получилось очень здорово.

— Как же вы с Брайном репетировали перед концертом?

Он на неделю приехал в Рейкьявик, и мы, по сути, с утра до ночи репетировали, а потом он уехал, и это уже нереально повторить. 

— Как ты думаешь, насколько твое, без преувеличения, серьезное классическое образование, тебе помогает в том, что ты делаешь сейчас? Не возникает ощущения, что ты потратила очень много и времени и усилий лишь для того, чтобы в один момент это все забросить и почувствовать себя счастливой?

Я жалею, что я что-то не учила, жалею о тех вещах, которые классическому музыканту учить не положено. То есть, классический музыкант в основном играет музыку, написанную другими людьми, и ощущения собственной неполноценности фактически ни у кого не возникает — дескать, мы всего лишь играем чью-то великую музыку по накатанным схемам.
Я жалею, что у нас не было серьезных уроков по импровизации и композиции. Я в детстве как раз любила импровизировать и сочинять, но во мне это в некотором роде «засушили». Сейчас бы мне это очень пригодилось. Я тоже играю в основном музыку, написанную другими музыкантами, и, хотя вкладываю в неё много «своего» (делаю собственную аранжировку), всё равно хотелось бы научиться писать ту музыку, которую хочется играть. Когда играла классику, мне такие идеи даже в голову не приходили — там очень чёткое разделение труда на композиторов и исполнителей. Хотя раньше, насколько я помню, от музыканта требовалось уметь писать, и все композиторы должны были уметь исполнять. Взять Шопена, Листа, Рахманинова — в этом плане они — идеал, к которому хотелось бы стремиться, но уже в духе времени — кто знает, что бы Шопен написал сейчас.
Из плюсов классического образования могу назвать практический опыт. Только лишь знаниями я бы не смогла так делать аранжировки. Но из-за того, что я много лет играла классику, у меня такое ощущение, что мои руки знают гораздо больше. Для того, чтобы сделать аранжировку, мне нужно записать ноты на слух, а потом позволить рукам это все играть. Как только я понимаю, какого ощущения, звучания я хочу от песни, мои руки делают все сами. Годы учебы и игры произведений самых разных композиторов, в разных стилях здесь очень помогают.
У меня в школе был замечательный педагог — Ирина Алексеевна Липатова — она вложила очень много душевных сил и замечательно научила меня играть. Я надеюсь, она не слишком огорчена моим выбором — её школа мне всё равно очень пригодилась!

— Когда Стива Вая на одном из его киевских мастер-классов спросили, откуда о черпает вдохновение, он ответил, что буквально отовсюду, вот только иногда в голове рождается такая мелодия, которую потом еще поди попробуй сыграть, дескать, «сочинять легко, а вот играть на гитаре — гораздо сложнее». У тебя так бывает?

У меня проблема в том, что когда я слышу фортепиано, я слышу нотами, и это тормозит — я не могу разбирать на ноты с той же скоростью, с которой я слышу. Сейчас я занимаюсь игрой на бас-гитаре, и меня как раз спасает то, что я еще не знаю, где там какая нота, так что мне гораздо легче абстрагироваться, меньше ограничений. В случае с фортепиано, мне сначала нужно себя заставить не думать о нотах, и тогда в голове звучат какие-то джазовые пьесы, которые я не смогла бы сочинить в силу того, что не очень дружу с гармонией. При чем, с гармонией у меня нелады еще с детства — музыкальные диктанты я писала лучше всех, но вот слышать аккорды — это была катастрофа. И вот я опять жалею, что не учила джазовую гармонию.

— А сейчас подучить ту же гармонию, импровизацию не собираешься?

Я бы хотела, но у кого? Я сейчас беру уроки бас-гитары, начала заниматься вокалом, но сейчас прохожу самые основы вроде правильного дыхания. Это все стоит времени, денег, а мне много чего хочется — я еще и шить хочу, так что мне быть хоть бас-гитарой регулярно заниматься. Я-то себе записала курс по импровизации с coursera.org, начну заниматься, хоть лекции посмотрю.

— Этот вопрос тебе наверняка уже задавали и не один раз. Но все же — сколько времени в среднем проходит с того момента, как ты решаешь сделать аранжировку и до собственно записи?

Это по-разному. Самое быстрое — это пару часов с того момента, когда я начинаю записывать ноты, и до публикации видео на YouTube. Так было с Toxicity, например. Бывает такое, что сразу все понятно, и руки тут же находят верный путь. А бывает и наоборот — я уже долгое время «мордую» песню Tool «Lateralus», и все никак. Я ее записала полгода назад, и до сих пор не знаю, что с ней дальше делать — не идет она у меня и все тут. У меня это, похоже, самый худший пример. Из сложных еще Pink Floyd или Queen «Bohemian Rhapsody» — когда сходу не получается, отставляешь в сторону, ночь оно живет у тебя в голове, а на следующий день уже почти понимаешь, что с этим делать. Просто записать ноты на слух и сыграть — это не то.

— Что еще у тебя есть в списке того, что хотелось бы аранжировать, но пока нет идей или времени?

У меня очень большой список работ, но все мечты — в сторону того, чтобы что-то сочинять самой. Как ни странно, но все мои нынешние авторские импровизации — это вовсе не то, что я сама люблю слушать. Я хочу это совместить.

— А чего не хватает для пресловутого «полного счастья», кроме сочинения авторского материала?

Играть с группой, конечно же. Хотя я понимаю, что это не так просто — найти даже двух человек, с которыми реально хорошо, когда все находятся рядом, могут постоянно репетировать. С Брайяном Вильоне было хорошо, но он в Нью-Йорке, а я то там, то сям. Рамон вот очень музыкальный, он на самом деле классно сочиняет, но очень стесняется. Поет он тоже хорошо, и потенциально мог бы быть в группе, но его нужно как-то «раскачать», чтобы он согласился все это продемонстрировать.

— Какие еще компоненты входят в твою формулу творческого удовлетворения? Играть свое, играть с группой — что еще?

Если бы я когда-нибудь играла на сцене на бас-гитаре и пела, и мне бы было от этого хорошо — было бы супер! Я много лет мечтаю to rock с бас-гитарой в какой-нибудь металл-группе. Я смотрела видео с Мелиссой ауф дер Маур — она там такая шикарная, длинноногая, с бас-гитарой и думала — вот моя мечта!
Я еще очень люблю танцевать, танцую довольно неплохо и иногда думаю: «какой талант пропадает, и никто не оценит». Но я себе так мужа нашла, так что все же есть польза (смеется). Но все равно кажется, что тяга к танцам во мне так и увянет с возрастом.

— Может, не спеши отчаиваться?

С роялем-то особо не попляшешь, к тому же мне такой стиль не нравится.

— То есть, манера Тори Амос тебе не импонирует?

В этом плане я, пожалуй, испорчена классическим образованием. Ужимки за ф-но мешают воспринимать музыку, это не в моем вкусе.

— Часто приходится наблюдать, как те, кого в детстве родители отдали в музыкальную школу, если ее и заканчивают, то потом торжественно захлопывают крышку пианино и, в лучшем случае, возвращаются к инструменту уже при других обстоятельствах, например, когда пробуют играть в рок-группе. Удивительно, что тебя так на долго хватило, прежде чем отказаться от классической музыки. Что тебя удерживало?

Мне в свое время просто не оставили выбора. В детстве я хотела быть художником, а меня обманули — сказали, что буду рисовать, и отдали в подготовительную группу музыкальной школы. Возможно, именно обмануть меня никто и не пытался, но и классического музыканта из меня растить не собирались. Потом родителям сказали, что у меня хорошие способности и надо их развивать. Так что официальный выбор у меня был такой: либо я дворник, либо — музыкант, при чем, только классический. Я никогда не думала, что можно по-другому.

— Ты была убеждена, что это для тебя единственный вариант развития событий?

Да, альтернативы у меня не было. Даже когда я начала слушать металл, рок, я все равно думала, что вот классическая музыка — это моя профессия, а все остальное — так, хобби. Уже спустя много лет я подумывала о джазе, но мне, как человеку, который не очень дружит с гармонией, и которому «подсушили» импровизацию еще в детстве, в джазе было бы тяжело. Хотя один из моих педагогов говорил, что у меня хорошо пошёл свинг, а обычно классические музыканты «свинговать» не умеют.

— Что бы ты сказала тем мальчикам и девочкам, которые ходят в музыкалку, лишь бы не ссориться с родителями?

Я бы могла сказать, что если они любят музыку, это им пригодится, и вовсе не обязательно становиться классическим концертным пианистом. Если бы я в свое время это бросила, я бы не смогла делать аранжировки на таком уровне. Был бы вариант взяться за бас-гитару раньше, но тогда мне это в голову не пришло.

— Когда мы говорили о группе и музыкантах, ты упомянула, что важно, когда все живут рядом. Но ведь ты сама последние годы ведешь кочевой образ жизни?

Да, это нужно учитывать, но если бы с группой началось что-то серьезное, тогда, возможно, мое желание остаться с группой повлияло бы на желание Рамона в очередной раз переехать из-за работы. Пока я следую за ним, но, возможно, однажды он последует за мной.

— Но тебе эти переезды пока нормально даются?

Да, я жила в Италии, Голландии, Исландии, сейчас вот живу в Германии, и единственное, что мне не нравится, это паковать вещи для переезда.

— В какой из стран тебе было наиболее комфортно?

В Исландии, пожалуй. Рамон тоже очень скучает по Рейкьявику, по тамошней атмосфере. Мы там прожили полтора года, и там у нас появились самые хорошие друзья. В Германии за те же полтора года у меня близких друзей пока появилось меньше.

— В Германии ты еще концерты не давала?

Играла дважды на фестивалях в прошлом году, вот скоро снова буду играть. В марте еще играла в качестве гостьи на концерте одной металл-группы.

— Почему так мало? Не зовут или просто еще не занималась организацией?

Я вообще никогда не занимаюсь организацией — если меня куда-то зовут, то там уже должно быть все организовано. Это ни в коем случае не вредность и не поза.

— В общем-то, это нормальная позиция — менеджерской работой должен заниматься менеджер.

С менеджерами у меня уже был плохой опыт.

— Что случилось?

У меня было два менеджера, с обоими расстались досрочно. Первый теперь продает мой диск на iTunes, и с этих продаж мне ничего не приходит. Со вторым я за полтора месяца так и не смогла сработаться и сбежала домой, оставив в Америке все свои вещи, включая ф-но. Я не люблю, когда меня тотально контролируют, и хоть и слышала, что в «шоубизнесе» это нормально, но меня это не устраивает — я не могу заниматься творчеством «под колпаком».
У меня сейчас официального менеджера нет, но есть человек в Германии, который помог мне уже гораздо лучше всех официальных менеджеров вместе взятых, но при этом он, в первую очередь, мой друг, и никакими контрактами мы не связаны.

— Расскажи про свое участие в круизе 70000 Tons of metal. Как атмосфера, как публика?

Было супер! Если сразу люди не знали, чего от меня ожидать, и на первое выступление собирались довольно осторожно, то ко второму разу принимали отлично. Я, правда, сначала вообще не знала, как я это выдержу, у меня началась морская болезнь на первом сете — я даже ведерко попросила на всякий случай (смеется). Ко второму сету я была в настолько ужасном состоянии! А ведь между сетами был еще all stars jam, и мне даже поспать не удалось. Как ни странно, меня спасло печенье — съела пару штучек, и стало лучше. Но, к сожалению, после Майами я решила еще несколько раз воспользоваться этим рецептом... потом пришлось худеть.

— Тебе часто пишут с запросами на аранжировки, а обращаются ли за советом, оценкой творчества?

Да, пишут, и я обычно комментирую, но пишут уже довольно много. Раньше я считала, что это мой долг — все посмотреть и всем ответить, но сейчас я понимаю, что на всех меня просто не хватит. Иногда люди шлют слезные просьбы: «Ну пожалуйста, сделай кавер на эту песню — я ее так люблю!». И я думаю: «А я? Я же не робот, „я же лучше собаки“». Но если мне это не интересно, я и не отвечаю. Если песня мне самой нравится, я могу ее аранжировать, но часто бывает, что песня мне просто не подходит, а универсального рецепта у меня нет.

— Тебе хватает времени, чтобы просто задуматься над тем, куда двигаться дальше и чем заниматься?

Оно само думается, все вот это «Чего я в этой жизни стою? Сколько можно играть эти аранжировки и не пора ли и самой уже что-то написать?».

— То есть, пока ты шла по классической стезе, тебя не устраивала необходимость играть одно и то же «с умным видом», и вот те же мысли тебя настигли опять?

На самом деле, я никогда не понимала, почему люди так гордятся тем, что они — классические музыканты, особенно, учитывая то, что действительно выдающихся среди них не так уж и много.

— Для меня тоже всегда было загадкой, чем же занимаются все те люди, которых каждый год выпускает консерватория.

Но при этом ощущение собственной важности там у многих зашкаливает, и это была одна из тех причин, по которой мне было весьма неуютно в той среде.

— Но сейчас-то тебе комфортнее?

Да, гораздо комфортнее.

— Ну и напоследок — какие у тебя ожидания от киевского концерта?

Ох, почему-то волнуюсь!

— О чем волнуешься?

Вообще, перед «своими» выступать как-то волнительнее и ответственнее. Придут мои старые друзья и родственники. А вдруг придут люди, которые видели, как я классику играла? Я не знаю, как мои однокурсники или педагоги воспримут то, что я сейчас делаю. Не берусь предполагать, как они к этому относятся, но зная классических преподавателей и музыкантов, я подозреваю, что им может не понравиться. Помню, что пренебрежительно относились не только к металлистам, но и к тем, кто ушел в джаз. Но я эту музыку люблю, играю с удовольствием и надеюсь, что все пройдет хорошо.

 

Юлия Коломиец

 

© Рок.Киев

 
ПУБЛИКАЦИИ
Отчет: vkgoeswild (Виктория Ермольева) в «Диване»
ФОТО
Отчет: vkgoeswild (Виктория Ермольева) в «Диване»
06.08.2013

Первое киевское выступление Вики с рок-программой оказалось долгожданным и для ее друзей и для тех, кто был знаком с ней только благодаря YouTube-каналу. Мы рады, что этот концерт состоялся и удался, и благодарим всех тех, кто был в Диване вечером 3 августа

РЕКОМЕНДАЦИИ
No comment
НОВОСТИ
No comment
24.03.2022

No comment

Обзор сцен на 360 градусов, прямые трансляции и даже фуд-корты
АНОНСЫ
Обзор сцен на 360 градусов, прямые трансляции и даже фуд-корты
09.09.2020

19-20 сентября на украинской онлайн-платформе hover.link — БеZVIZ Pre-party 1.5 пройдет первое мероприятие. Это пространство, которое максимально воспроизводит музыкальный фестиваль в реальности